Ленинград, 1952 год
***
Люди жили небогато.
Если у тебя тебя два шерстяных платья и одно шёлковое, то считалось, что у тебя есть всё - на вечера, в театр, в институт.
А если ещё юбка с блузкой, то вообще шик.
Меня снарядили очень хорошо и одеждой и обувью на все случаи.
И денег посылали достаточно, к стипендии ещё 400 рублей в месяц, иногда присылали красивые вещи в посылках.
Постепенно, к 4му курсу, я научилась тратить деньги экономно.
В промтоварные магазины мы ходили редко, чаще в канцелярские отделы за тетрадями, тушью, ватманом, миллиметровкой.
В 1953-1955гг на вершине моды была ткань штапель, его расхватывали, стояли длиннющие очереди.
В 1956г ввели в моду ситец, им были забиты все склады.
Устраивали ситцевые балы, всячески популяризировали.
Иногда появлялись ситцы из Китая, из Англии, качеством они были лучше наших.
Стойкий цвет, мало мялись, поблёскивали.
Одежду принято было шить - платья, пальто, костюмы шили у знакомых портних или в ателье.
В отделе шуб ДЛТ (Дом Ленинградской торговли) был огромный выбор шуб на разный кошелёк.
Самые дешёвые из крота - 1600 рублей, красивые, но быстро портятся в транспорте.
Цигейковые, мутоновые из каракулевых лапок 2000-2200.
В те годы была очень популярна обувь ленинградской фабрики "Скороход" и чешская.
Качество, внешний вид, колодка были хорошими, цена приемлемой.
Мы покупали журналы мод уже в 1953 году, Московского дома моделей, рижский, таллинский.
Мы часто ходили на вечера, институтские, общегородские студенческие пятницы в Мраморном зале ДК на Васильевском острове, в театры, на вечера в морские училища.
Мы выписывали газеты, я - Литературную, подруги Комсомолку, ленинградскую молодёжную газету "Смена", читали все вместе, постоянно работало в общежитии радио.
ОБЩЕЖИТИЕ.
Сейчас вошло в обиход противное словечко "общага".
В моём понимании оно скрывает за собой беспорядок, проходной двор и ещё всякий негатив.
В годы моего студенчества такого словечка не было.
Общежитие становилось вторым домом.
В общежитии Гидрометеорологического института на Мойке, 104, был порядок.
Комнаты преобладали на 9-10 человек.
В нашей комнате жили девушки из одной группы океанологов.
Мебель в комнатах была стандартная, кровати с пружинной сеткой, шкафы, тумбочки, столы, покрытые толстыми скатертями кистями.
Шторы нам не полагались, мы сами сделали марлевые, украсили их аппликациями.
Ремонт в общежитии делали раз в два года.
На каждом этаже были кухни с газовыми плитами и большим электротитаном.
Чугунные утюги, которые мы грели на плите.
На всех этажах были умывальные комнаты с 8-10ю умывальниками и 6-7 закрытых туалетных кабин.
Горячей воды не было, мы брали из титана.
В паре кварталов от общежития в Фонарном переулке была очень хорошая баня с бассейном.
Постельное бельё нам меняли раз в 10 дней.
Пользоваться косметикой - пудрой, помадой, тушью - у нас считалось дурным тоном, только совсем чуть-чуть некоторые пользовались, когда шли на вечера.
Камерой хранения и бельевой ведала у нас кастелянша тётя Валя.
Прекрасная добрая женщина, пережившая блокаду, после которой у неё осталось чувство вины перед кошками, которых в блокаду съели.
Увидев на улице бесприютного котёнка, тетя Валя приносила его в общежитие, и оказалась у нас большая кошачья община.
Мышей и всяких насекомых в общежитии не было.
Кошки любили толпиться на кухнях, на каждом этаже было своё кошачье сообщество.
Мы их, конечно, кормили.
Были они, конечно, нахальные, но в меру, со столов не крали, в комнаты к нам не ходили.
Тетя Валя организовала для них ящики с песком, меняли и убирали это уборщицы, убиравшие коридоры, кухни, умывалки и лестницы.
По ночам весь год эта свора устраивала концерты с подвываниями.
Главной управляющей силой в общежитии была не комендантша, а строгий и требовательный студсовет, выбранный нами из самых серьёзных студентов.
Студсовет регулярно ходил по комнатам и ставил оценки за их содержание.
Экран с оценками висел на 1м этаже недалеко от стола вахтёрши.
Его могли видеть и молодые люди, приходившие в гости, поэтому никто не хотел иметь за комнату даже 4.
***
Продолжение следует
Journal information